Шаманы и шаманизм. Магия шаманизма.

     Шаманизм — тайна нескольких тысячелетий. Исследователи магических учений считают именно шаманизм наиболее интересным проявлением «древней исконной природы человека». Что представляет собой сегодняшний шаманизм? Что ценное сохранил шаманизм для современности?   Приведу пример, относящийся к недавнему прошлому.

     Москва. Центр. Обычный летний день. И вдруг… Случайные прохожие застывают в изумлении. Из черной «Волги», бережно поддерживаемый «прилизанным» молодым человеком в стогом костюме, выбирается седой старик с азиатскими чертами лица. Но как странно одет этот старик! На нем длинное меховое одеяние, украшенное причудливым орнаментом. На шее у старика добрый десяток ниток бус. Мягко ступая кривыми ногами, обутыми в расшитые бисером меховые сапдги, следом за молодым человеком старик поднимается по ступенькам одного из союзных министерств… «К министру шамана привезли. Сынок у министра хворает. Врачи лечить не берутся…» — шепотом передают друг другу новость всезнающие москвичи.

     Трудно сказать, помог ли шаман министерскому сыну в том конкретном случае. Но практика лечения с помощью шаманской магии была весьма в ходу в семидесятых годах прошлого века. Виновата в этом мода на нетрадиционные методы лечения, распространившаяся в «эпоху застоя», или всему причиной несомненная сила шаманов — неизвестно. Но и сегодня немало людей обращаются за помощью к шаманам. Во многих случаях это — последнее средство.

     Рассказы о шаманах — подчас невероятные — передаются из поколения в поколение. Стоит пересечь Уральский хребет и оказаться в Азии, как вы очутитесь в мире, где вера в силу шаманов так же велика, как и сто лет назад. Нужно заметить, что в современной России традиционный шаманизм возрождается. А ведь еще лет двадцать назад советская власть не одобряла веры широких масс в шаманскую силу (разумеется, к союзным министрам это не относилось).

     Обратимся к рассказам, на которые так щедры жители российского Севера.

     «Что умеет шаман? Много чего. Он почти всесилен. Например, шаман может загипнотизировать человека, наказать вора, охладить пыл хулигана. Но это пустяки. Бывает и так: возьмет шаман острый нож, ударит им в бревенчатую стену — молоко течет или даже кровь. Если увидишь шамана ночью — остерегайся, ведь есть среди них не только добрые, что лечат, а и злых немало. Мчится такой по тайге на коне, а голову с плеч снимает, чтобы ветки глаза не повредили. Бывают шаманы — мужчины, а бывают шаманы — женщины. Если на лютую шаманку набредешь в тайге — не уйти, ложись да помирай. Но больше шаманов добрых, чем злых. Такой вылечит, от верной смерти спасет — ничего не возьмет. А благодарить, кланяться в ноги примешься — смеяться будет.

     А что говорят ученые, к авторитету которых мы привычно обращаемся, когда не умеем что-либо объяснить?

     Российские этнографы в конце XIX — начале XX века много занимались проблемой шаманов. Их интересовало все, и не в последнюю очередь — магическая практика шаманов. Например, в отчетах этнографических экспедиций можно найти описание таких шаманских «трюков», как прокалывание острыми предметами разных частей тела, хождение по раскаленным угольям, поедание несъедобных предметов. И так далее, и тому подобное. Особый интерес представляют рассказы о превращении шаманов в животных и птиц. Так, одному якутскому шаману, жившему в конце XIX века, не составляло ни малейшего труда превратиться в белку. Другие излюбленные объекты трансмутаций в шаманизме — волк, ворон, медведь. Трудно сказать, что в действительности видели этнографы, но факт остается фактом: ученые, члены экспедиции Академии наук описали эпизоды превращений как нечто, виденное их собственными глазами. Удивительными кажутся и тогдашние пророчества шаманов. Например, еще в середине XIX века один бурятский шаман предсказал появление железнодорожного транспорта. Этнограф бесстрастно зафиксировал и еще одно, гораздо боле удивительное пророчество. Пользуясь для выражения образами, шаман назвал новый вид транспорта «железной змеей». Тот же шаман сообщил, что «царь будет свергнут, богачи превратятся в батраков, каторжники будут начальствовать, а шаманы будут повешены на деревьях». Через шестьдесят с небольшим лет сбылась первая часть пророчества — совершился октябрьский переворот в России. Вешать шаманов на деревьях (все-таки чаще их расстреливали — в порядке борьбы с религиозными пережитками) стали несколько позднее… Существует старинное шаманское пророчество, прямо касающееся нас, жителей XXI века. «Когда выпадет последний волосок из черного кончика заячьего уха, наступит всемирный потоп», — заявил в середине XIX века якутский шаман по имени Гурсэб. К сожалению, этнограф позабыл спросить у старика, каков смысл этого пророчества, ведь его можно воспринимать как крайне оптимистическое (зайцы как вид будут существовать еще долго, и черных волосков на их ушах будет предостаточно) или как весьма мрачное (если образ пророчества свидетельствует о глубоких изменениях в природе, произведенных человеком за последние десятилетия).

     Еще одна удивительная способность шаманов также описана российскими этнографами. Шаман способен преобразовывать пространство вокруг себя. Вначале он с поразительным искусством имитирует звуки скачущего табуна лошадей, рев волка, щебет таежных птиц. При этом рот шамана закрыт, а звуки доносятся откуда-то извне. Что является здесь источником звуковых волн? Уж не гипноз ли? Вполне возможно. Однако чем больше узнаешь о шаманизме, тем сильнее хочется верить в действительную магическую силу этих носителей древнего искусства магии.

     Основная работа шаманов — это предсказания, общение с добрыми и злыми духами, лечение. Роль шамана в жизни архаичных народов Крайнего Севера была огромной, ведь шаман выступал в качестве жреца целой религии- шаманизма. Но шаманизм нельзя считать «региональной религией»: народы многих стран и континентов также являются сторонниками шаманизма.

     Какая же неизвестная официальной науке закономерность лежит в основе шаманской практики?

     В начале 90-х годов XX века усилиями академика В. П. Казначеева и группы ученых-энтузиастов были проведены сеансы так называемой «дальней связи». При этом использовались «зеркала Козырева» — особые приборы, способные, по мнению ученых, локально изменять энергоинформационное поле. В одном из своих докладов академик Казначеев говорил о существовании особых биополевых конструкций, которые имеют постоянную связь с легендарной Шамбалой. Выходит, Шамбала — это не сказка, выдуманная увлекающимися людьми, а реальность. Подпадая под влияние биополевых конструкций, человек начинает вести себя аномально. В зависимости от «заряда» энергии его аномальные действия могут нести либо позитивную, либо негативную нагрузку.

     Пользуясь данными, полученными российскими учеными в 90-х годах, можно предположить, что шаманы подключаются к информационному пространству, выходят в «верхний мир», в космос, Вселенную. Это дает им возможность предвидеть события, которые совершатся в будущем, лечить больных. Духи, с которыми общаются шаманы, выступают здесь уже не как символы сил природы, а как вполне реальные сущности из «тонкого мира», сгустки неизвестной (а точнее, неопределимой современными средствами) энергии.

     Приведу еще одну цитату, подтверждающую современное значение шаманизма как национальной религии многих северных народов России. Председатель народного фронта Якутии Данилов в одном из интервью сказал: «Мы провозгласили государство Саха, но этого крайне мало. Шаманизм — якутская религия и философское основание, на котором будет строиться наше государство». Ни больше ни меньше. Эту точку зрения, разумеется, следует сегодня принимать во внимание. А вот несколько сот лет назад, в эпоху Чингисхана, жил знаменитый шаман Тэб-Тенгри. Он сыграл немалую роль в возвышении Чингисхана. Кстати, сын Чингисхана и его жена были знаменитыми в свое время шаманами, они входили в пантеон «хозяев общемонгольского огня» — аналог института святых в православии.

     Сегодня потребность людей в услугах шаманов очень высока. Но не только лечиться и гадать о будущем ходят к шаманам. Тысячи и тысячи людей ищут альтернативы современным религиям в древних обрядах шаманизма. Паломники посещают священные вершины гор, перевалы, водные источники, проводят там массовые празднества. Белое шаманство, обращение к духам «верхнего мира» — хорошая возможность как бы заглянуть в глубь времен, коснуться истока жизни.

     Шаманы делятся по силе на «слабых», «средних» и «великих». «Слабым» шаманом при определенных условиях может стать практически каждый желающий. Для приобретения сана «среднего» шамана нужен сложный обряд инициации (посвящения). «Великие» шаманы рождаются раз в несколько десятков лет. По имеющимся сведениям, сегодня нет великих шаманов, по крайней мере на территории Российской Федерации.

     Далеко на ледяном Севере, где мрак так же страшен, как стужа, а стужа еще страшнее мрака, растет волшебное дерево. Вместо коры на этом дереве — змеиная чешуя Когда Луна ступает в ущерб, волшебное дерево сияет таинственным светом. Ытык-Мас — так зовется оно. Дерево имеет девять причудливых изгибов и девять дупл. В дуплах дерева Ытык-Мас обитают духи нерожденных еще шаманов. В трех верхних дуплах, где орлица вскармливает орлят, — духи трех великих шаманов. Эти дупла десятилетиями остаются пустыми, ведь вселенские воздушные духи великих шаманов приходят к людям редко. В трех средних дуплах, где живут вороны с воронятами, обитают духи трех средних шаманов. Три нижних дупла никогда не бывают пустыми: там, рядом с выводком желторотых кукушат, ютятся духи слабых шаманов.

     Каким станет шаман — добрым или злым — решать ветрам. Ледяные северные ветры дают шаману силу спасать от недуга и насылать порчу-болезнь. Южные ветры рождают шамана, способного предвидеть будущее на сто лет вперед. Западные ветры делают шамана нечеловечески злым. А вот влияние благодатных восточных ветров дает шаману силу творить только добро. Но это лишь часть шаманской души — ее воздушная часть.

     Шаман, вставший на путь злых дел, имеет земную часть своей души в рыбе Jlyo — рыбе, посвященной смерти. День и ночь вечно плавает рыба Луо в смрадных болотных глубинах. Нет покоя и материнской части души шамана. В теле Матери- Зверя неприкаянно бродит она по лесам, забредает в тундру. Но материнская часть не может даже напиться воды — свежая ключевая вода не утоляет ее жажды. На вечную жажду обречена она, на вечные муки.

     Посвящение в шаманы — величайшая тайна последователей этого древнего учения. Попробуем пересказать от первого лица историю посвящения одного из современных шаманов, использовав одно очень любопытное интервью десятилетней давности.

     Пока я не стал шаманом, меня звали Никита. Я работал водителем в большом оленеводческом совхозе. Жизнь была обычная — ни плохая ни хорошая. Однажды поздно вечером ко мне пришел шаман Ердэ. Я его знал: к нему ходила лечиться моя жена, и жил он неподалеку. А с Ердэ был еще один шаман, незнакомый.

—   Собирайся, пойдешь с нами, — сказал Ердэ. — Моему брату Ольхону в камлании открылось, что родится в твоем стойбище средний шаман. Это ты, Никита.

—   Я уже двадцать пять лет как родился! — удивился я.

     Шаман Ольхон укоризненно покачал головой:

—   Ничего еще не знаешь. А вот с нами пойдешь — все знать будешь.

     Я пошел с шаманами. Мы шли три дня и забрели далеко в тайгу.

     Ердэ и Ольхон развели костер, усадили меня поближе к огню. Посовещавшись, шаманы принялись варить на огне какое-то зелье. Вскоре в котелке пенилась черная жидкость с резким запахом. Мне приказали выпить ее. Жидкость была горячая, у нее был горьковатый вкус плесени. Ердэ и Ольхон стали бить в бубны и кружиться на месте.

     Я почувствовал, что засыпаю. Фигуры шаманов стали расплывчатыми, а обычно молчаливая тайга кругом наполнилась странными звуками. Я слышал гул воды, пение каких-то птиц, рев зверей. Я испугался и стал звать шаманов по именам, но они не откликались. Потом все вокруг изменилось.

     Я сидел на дне глубокой черной ямы и пытался из нее выбраться. Никто не приходил на помощь, как я ни кричал. Пустота и безмолвие окружали меня. Я затих и скорчился на дне ямы.

     Тишина казалась мертвой, но вдруг мне послышался отдаленный звук Это был свист снежного вихря. А потом зашумели громадные крылья, и над ямой закружил орел, каких не бывает: величиной он был с доброго оленя Орел сел на край ямы, опустил голову и ударил меня клювом в темя. Боль была сильной, но мгновенной. Орел схватил меня когтями и взлетел. Дух захватило от такого полета. Было темно и холодно. Рядом мерцали какие-то странные облака. Орел будто остановился, и я почувствовал, что железная хватка когтей ослабла. Я стремительно полетел вниз.

     Я ударился о лед, попробовал подняться, но не смог.

—   Где я? Куда меня занес чудовищный орел?

     И в ответ ледяная пустыня загудела тысячей голосов:

—   Эбэ Хайа! Эбэ Хайа!

     (Примечание. В традиции шаманизма Эбэ Хайа — скала на берегу Северного Ледовитого океана. Это священное место для всех коренных народов Севера. Другое ее название — Гора-Бабушка. Так ее называют якуты в знак особого почтения. На вершине Эбэ Хайа обитают духи, например великий дух реки Лены в образе великого орла)

     Я попытался осмотреться. Внизу ревел океан, разбиваясь о подножие скалы, на которой я лежал. Надо мной висело мрачное небо. Ни одной звезды. Только бледная ущербная Луна светит. На скалу легла огромная тень. Я обернулся.

     Чудовище в три человеческих роста с туловищем, напоминающим человеческое, и медвежьей головой шло прямо на меня.

—   Я, Нохоо, пришел, чтобы разорвать на куски твою плоть, перегрызть твои кости!

     Не помня себя от страха, я попытался отползти, но Нохоо схватил меня и прижал к камню. С оглушительным ревом чудовище занесло надо мной топор. Наверное, я закричал Брызнула моя горячая кровь, она залила меня с ног до головы… все остальное происходило уже за гранью боли и почти за гранью сознания.

     Нохоо отрубил мне голову и насадил ее на длинный шест. Я видел все, происходящее с моим телом.

—   Смотри! — рычало чудовище.

     Нохоо разрубил мое обезглавленное тело на куски и разложил их на три стороны.

—   Это — для духов верхнего мира, это для духов нижнего мира, а сердце и печень — для духов среднего мира.

     Налетел вихрь, отшвырнул чудовище с медвежьей головой. Из вихря появились невиданные черные твари, похожие на угрей. Они облепили мясо и стали пожирать его. Сожрав все, Veapn исчезли так же мгновенно, как и появились. Скала вздулась, словно была сделана из бумаги, и из возникшей дыры выбрался ужасающий зверь — однорукий, одноногий, с одним-единственным клыком в пасти. Зверь подобрался к останкам и стал с хрустом пожирать кости. Насытившись, он провалился в расселину скалы…

     Не знаю, долго ли продолжался весь этот кошмар. Над горой нависла черная туча и уронила холодные капли. Ударяясь о камень, они превращались в крохотных горбатых старух.

—   Плоть и кости, явитесь снова! — хрипло закричали старухи.

     Кружась на месте, старухи слепили мое тело воедино, смазали слюной швы, потом запричитали, заметались и исчезли в черной туче, из которой явились.

     Я понял, что мое тело слеплено заново.

—   Вот и все! Духи горы сделали свое дело! — проревел Нохоо, ставя меня на ноги. — Теперь ты — шаман средней силы. И Имя тебе отныне — Кысылга!..

—   Вставай! — тряс меня за плечо Ердэ. — Переодевайся!

     Я натянул на себя полное шаманское облачение — длинное меховое одеяние, пояс с кожаной бахромой, надел бусы и браслеты. И вдруг нечеловеческие силы вошли в меня. Железные браслеты зазвенели, превращаясь в перья, а край мехового одеяния стал птичьим хвостом. Круглая медная пластина, пришитая спереди, засияла, как солнце, и я поднялся в воздух. Рядом летели Ердэ и Ольхон, обратившиеся в воронов.

     Мы летели долго, разглядывая землю, лежащую далеко внизу. Мы поднимались выше — и земля становилась крохотной. Мы опускались — и становились видны сеть рек и зеленые волны тайги.

     Я устал, силы мои исчерпались. И тут я увидел, как мои братья-шаманы отдыхают в воздухе: медные круги на их одеяниях перестали сиятц как солнце, подернулись туманом… Вот облака, вытекшие из этих кругов, стали белыми, пушистыми облаками, и шаманы улеглись на них отдыхать. Я сделал то же самое Ердэ одобрительно усмехался, а Ольхон почему-то хмурился.

     Издалека, откуда-то снизу мне послышался то ли крик, то ли плач.

—   Опускайся! — велел Ольхон. — Это Мать-земля кличет тебя! Негоже шаману долго нежиться на облаках!

     Я направил свой полет вниз, к земле. И с каждой секундой силы мои прибывали. Я без вреда для себя пролетел сквозь туманную сеть, расставленную злыми духами, обитающими над верхушками сосен. Я миновал опасных водных духов, парящих над гладью воды, и наконец опустился на землю.

     Рядом опустились шаманы Ердэ и Ольхон.

—   Теперь ты видел, сколько злых духов ждут твоей оплошности, — сказал Ердэ. — Кысылга, отныне ты должен всегда приходить на помощь племени людей, на помощь тем, кто лишен шаманского зрения.

—   Мать-земля будет хранить твою силу всегда, — добавил Ольхон. — Смотри, Кысылга, чтобы злые духи не украли у тебя какую-нибудь из душ — воздушную, водную или земную!

—   Священный бубен станет твоим конем, а медный круг на твоей груди — прорубью, в которую ты сможешь прятаться в случае опасности, — добавил Ердэ.

—   А когда ты принесешь много добра людям, то сможешь увидеть Правителя Девяти Небес — Юрюнг Ар Тойона. На его левом плече дремлет орел, а на правом — старый ворон. У ног Юрюнг Ар Тойона лежит златорогий олень, а у коновязи стоит белый конь с серебряными крыльями, — завершил поучение Ольхон. На его лице сияла улыбка.

     Этот рассказ практикующего в настоящее время сибирского шамана дает яркое представление об обряде посвящения в шаманы. Налицо такие общие принципы инициации как «случайный» выбор неофита, переживание неофитом опыта смерти и повторного рождения, помощь старших товарищей. В видениях Кысылги фигурируют священные места, а также образы духов, характерные для региона.

     Возможна ли шаманская практика в условиях современного города, вдали от природных ландшафтов, мест поклонения, без помощи мастеров магии? Насколько это известно автору, подлинный шаманизм (тем более опирающийся на региональный пантеон) вряд ли возможен в современной урбанизированной реальности. Однако элементы шаманской практики органично вошли в практику современных неоязыческих культов.